Толкование Д. В. Щедровицкого к Книге Даниила. Из Лекции 11 (начало) [zavetiproroki.narod.ru]

Продолжая рассказ о своем воздействии на персидских царей, ангел сообщает:

«…Итак, я с первого года Дария мидянина стал ему подпорою и подкреплением…» (Дан. 11, 1)

Слово ‹амди›, т. е. «мое стояние», «мое пребывание» (в Синодальном переводе — «стал ему»), указывает на постоянное присутствие ангела при Дарии. «Подпора и подкрепление» свыше требовались для того, чтобы внушить Дарию (который, как мы помним, был назначен Киром править Вавилонией) расположение к иудеям, дабы он содействовал мерам Кира по возвращению изгнанников и восстановлению Иерусалима и Храма. Ведь от деятельности местных властей на Древнем Востоке весьма зависела скорость исполнения царских решений.

Вдумываясь в слова ангела, мы начинаем лучше понимать, насколько вся политика Кира и его сатрапов по отношению к иудеям направлялась свыше (II Пар. 36, 23; Ездр. 1, 2–11; 6, 6–13; 7, 21–24; 9, 9; Неем. 2, 7–9; Ис. 44, 28; 45, 1–6).

Переходя к предречению дальнейших событий, ангел говорит:

«…Теперь возвещу тебе истину…» (Дан. 11, 2)

Очевидно, с этого места и начинается изложение записанного в «истинном Писании» (Дан. 10, 21).

Поскольку далее исторические события излагаются достаточно подробно, встает вопрос: насколько их ход и взаимосвязь предопределены свыше? Обязательно ли, например, должны свершиться упомянутые далее беззакония, влекущие за собой различные бедствия? И как можно соотнести такую предопределенность со словами Моисея?—

Жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое… (Втор. 30, 19)

Ведь все благословения и проклятия, изложенные в Торе, осуществляются в зависимости от верности сынов Израиля завету со Всевышним (Лев. 26, ст. 3–12, 15–17, 27–33; Втор. 28, ст. 1–2, 7, 15, 45, 64–67; 30, 1–5). А среди этих благословений и проклятий есть и обещания побед над врагами при верности завету и поражений от неприятелей при его нарушении (Лев. 26, ст. 6–8, 17, 25, 32–33; Втор. 28, ст. 7, 10, 25, 33, 36–37, 41, 48–52, 68; 30, 7).

Итак, смены царств, господствующих и над Святой землей, и над потомками Израиля во всех местах их расселения; и войны, и победы — все это зависит от исполнения или нарушения воли Божьей Его народом. В то же время, главы 11–12 Книги Даниила излагают грядущие исторические события как нечто предопределенное, неотменимое, как реализацию ясно выраженных предначертаний Господних.

Как же увязать такую предопределенность событий с утверждениями Торы о свободе выбора?

Здесь мы встречаемся с одним из сложнейших теологических вопросов: о соотношении предопределения Божьего со свободой воли человека. Над этой проблемой размышляли величайшие мудрецы всех эпох. Но, какой бы ответ каждый из них ни предлагал, все они утверждали, что у каждого человека есть возможность в любое время и при любых обстоятельствах быть верным Богу и исполнить Его волю. Ибо ход мировых событий не сковывает свободы нашего выбора относительно исполнения или нарушения заповедей.

Иисус, сын Сирахов, свидетельствует об этом так:

     Он от начала сотворил человека и оставил его в руке произволения его.
     Если хочешь, соблюдешь заповеди и сохранишь благоугодную верность.
     Он предложил тебе огонь и воду: на что хочешь, прострешь руку твою.
     Пред человеком жизнь и смерть, и чего он пожелает, то и дастся ему. (Сир. 15, 14–17)

Ахемениды и Александр Македонский

…Возвратимся теперь к конкретным пророчествам о судьбах Персидской империи. Ангел предвещает Даниилу:

«…Вот еще три царя восстанут в Персии…» (Дан. 11, 2)

Эти «три царя», как нам известно, — важнейшие из правителей страны после Кира (выражение ‹йаамду ле-Фарас›, «встанут для [защиты] Персии», может относиться лишь к сильным царям — защитникам своего народа). К таким важнейшим царям относятся трое: Дарий Гистасп (522–485 годы до н. э.), Ксеркс I (485–465 годы до н. э.) и Артаксеркс I (465–424 годы до н. э.), причем все трое правили подолгу, в отличие от прочих Ахеменидов (представителей той же династии).

«…Потом четвертый превзойдет всех великим богатством, и когда усилится богатством своим, то поднимет всех против царства Греческого…» (Дан. 11, 2)

Понятно, что выражение «еще три царя» в начале рассматриваемого стиха исключает современника Даниила — Кира: последующие три выдающихся правителя появятся после его царствования. Под «четвертым» царем подразумевается четвертый не по счету (от Кира), а по значимости: этот последний царь из династии Ахеменидов запомнился потомкам уже тем, что сражался против Александра Македонского — и тем обессмертил свое имя.

Весьма интересно, что слово ‹йаашир›, «обогатит(ся)» (Синодальный перевод: «превзойдет богатством») — того же корня, что ‹асара›, «десять», и может поэтому пониматься как «завершит десятку». И, действительно, последний Ахеменид, Дарий III (336–331 годы до н. э.), был как раз десятым по счету — «завершающим» представителем своей династии.

Не считая самозванцев и быстро сходивших со сцены узурпаторов, предшествующие девять царей — это Кир, Камбиз, Дарий I, Ксеркс, Артаксеркс I, Дарий II, Артаксеркс II, Артаксеркс Ш и Арс.

Но возвратимся к буквальному смыслу стиха: четвертый царь «…превзойдет всех великим богатством…». Это понятно, ведь сокровища, собранные всеми предыдущими Ахеменидами в течение их более чем 200-летнего правления огромной империей, достались последнему царю — Дарию III, который и надеялся с их помощью вооружить достаточное войско для отпора Александру Македонскому.

Плутарх в «Сравнительных жизнеописаниях» сообщает:

В это время Дарий двигался из Суз по направлению к морю. Он полагался на численность своего войска (под его началом было шестьсот тысяч)… («Александр», XVIII)

Столь огромное, особенно для древнего мира, войско царь мог собрать только благодаря своим баснословным богатствам. О них Плутарх говорит следующее:

Александр овладел Сузами, где нашел в царском дворце сорок тысяч талантов в чеканной монете, а также различную утварь и бесчисленные сокровища. Обнаружили там, как рассказывают, и пять тысяч талантов гермионского пурпура, пролежавшего в сокровищнице сто девяносто лет, но все еще сохранявшего свежесть и яркость… Персидские цари хранили в своей сокровищнице сосуды с водой, привезенной из Нила и из Истра, что должно было свидетельствовать об огромных размерах персидской державы и могуществе власти, покорившей себе весь мир. (Там же, XXXVI)

Приведенный отрывок — свидетельство небывалых богатств Дария III. Вес «таланта» в древнем мире колебался от 26 до 36 с лишним килограммов. Взяв приблизительную среднюю величину — 30 кг, мы насчитаем в сокровищнице Дария II тысячу двести тонн золота только в чеканной монете! Кроме того, сообщение о пурпуре, хранившемся в казне «сто девяносто лет», т. е. практически весь период власти Ахеменидов, указывает на то, что сокровищница со времен Кира не разграблялась, и богатства в ней только умножались на протяжении двух веков.

Все это подтверждает пророчество Даниила о царе, который «превзойдет всех великим богатством». Именно понадеявшись на богатство (в Синодальном переводе — «усилится богатством своим»; в оригинале — глагол ‹хазак›, означающий «укрепиться [чем-либо]»), Дарий III и был уверен в своей победе.

Однако вышло наоборот — далее говорится об Александре:

«…И восстанет царь могущественный, который будет владычествовать с великою властью, и будет действовать по своей воле…» (Дан. 11, 3)

Александр Македонский должен «восстать» ( ‹амад›), как «восставали» на защиту своего народа и персидские цари (тот же глагол в стихе 2), следовательно — он отнимет у Персии главенство.

«Великая власть» Александра поистине беспрецедентна: до него никто не властвовал над столь обширными территориями. Кроме того, он, как никто ранее, «действовал по своей воле», т. е. не опирался на традиции предшествующих правителей, но создавал новые формы взаимодействия властителя с подчиненнными. Этот человек удивительным образом соединял в своем правлении несоединимое: абсолютизм власти — с пренебрежением к целостности империи (чего стоит хотя бы ее разделение между друзьями согласно завещанию Александра!), эллинскую непритязательность — с восточной роскошью.

С одной стороны, как замечает Плутарх,

Если… доходило до дела, Александра не могли удержать, как это не раз бывало с другими полководцами, ни вино, ни сон, ни развлечения, ни женщины, ни занимательные зрелища. Об этом свидетельствует вся его жизнь, которую, как коротка она ни была, он сумел заполнить многочисленными и великими подвигами. (Там же, XXIII)

C другой же стороны,

…За пиршественным столом его хвастливость становилась тягостной. Он и сам безудержно хвастался и жадно прислушивался к словам льстецов… После пира Александр… спал нередко до полудня, а иногда проводил в постели весь последующий день. (Там же, XXIII)

Будучи человеком очень сообразительным, открытым, радушным, весьма демократичным в обращении, Александр, в то же время, провозглашал себя божественным существом: в Греции — сыном Зевса, а в Египте — сыном Амона (он даже изображался на монетах с бараньими рогами, поскольку Аммон почитался в образе овна. Отсюда арабское прозвище Александра — Зу-л-карнайн, т. е. «двурогий»).

Понятно, что такой эксцентричный и противоречивый царь проводил политику, отличную от политики всех предыдущих правителей мировых империй.

«…Но когда он восстанет, царство его разрушится, и разделится по четырем ветрам небесным, и не к его потомкам перейдет, и не с тою властью, с какою он владычествовал…» (Дан. 11, 4)

Выражение ‹у-хе-амдо› означает «и как [только] он восстанет» — оно призвано указывать не только на недолгий срок правления Александра после создания им мировой империи (334–323 годы до н. э.) и на его раннюю смерть (в 33 года), но и на недолговечность самой империи, распавшейся сразу после его кончины.

О разделении царства «по четырем ветрам» мы уже говорили. Заметим только, что это выражение можно понять и как «разделится для четырех духов [ ‹рухот›]» — и тогда здесь снова имеются в виду ангелы-народоводители.

Понятно также, что наследники Александровой державы не были его потомками («не к его потомкам перейдет») и что их власть ни в коей мере не сравнима с его владычеством («не с тою властью»).

«…Ибо раздробится царство его и достанется другим, кроме этих…» (Дан. 11, 4)

Интересно проследить значения трех глаголов, употребленных в рассматриваемом стихе и говорящих о распаде царства Александра. Первый, ‹тишавер›, означает «разломаться» и относится к первоначальному разделению империи на четыре части; его смысл дополняется вторым глаголом, ‹тэхац›, — «разделится», смягчающим «резкость» первого и указывающим на разделение законное, достаточно гармоничное. Зато третий глагол, ‹тинатеш›, — «искоренится», «разорится», «истребится», свидетельствует о грядущем окончательном «искоренении» даже остатков былого величия империи, ее территориального, языкового и культурно-политического единства.

По прямому смыслу стиха, четыре вновь образовавшиеся части бывшей империи будут дробиться и далее. Однако употребление третьего из упомянутых глаголов ясно говорит о коренных переменах: об изменении не только государственного устройства при тех или иных династиях, но — этноса, языка, идеологии. Это подтверждается последней частью стиха: «…достанется другим, кроме этих…» Здесь присутствует противопоставление ‹ахерим›, «других», «иных», — и ‹эле›, «этих». Если под «этими» подразумеваются правители, так или иначе близкие Александру по языку, основам религии и культуры, т. е. правители-эллины или эллинизированные азиаты, то под «другими» имеются в виду люди иной языковой семьи, иной ментальности, совершенно непохожей веры и культуры.

Следует заметить, что это не могут быть римляне, имевшие с греками очень много не только точек соприкосновения, но даже целых «пространств» пересечения. Не может здесь подразумеваться и христианская цивилизация, восторжествовавшая в обеих частях Римской империи, поскольку греческий оставался господствующим языком Восточно-римской державы, а эллинистическая культура, обогащенная римским влиянием, была лишь затронута воздействием христианской (евангельской) этики как на Востоке, так и на Западе.

Настоящая смена культур произошла лишь после арабо-мусульманского вторжения в VII веке н. э. Именно к мусульманам в полной мере приложимо определение ‹ахерим› — «иные», «другие»: здесь налицо совсем иной язык (семито-хамитский, а не индоевропейский), иной этнос (арабский, а впоследствии совокупность ряда южных, передне- и среднеазиатских, а также других народов), кардинально иное мировосприятие и мировоззрение.

Так что здесь ангел предсказывает вполне конкретные грядущие колоссальные перемены в бывшей державе Александра — исламизацию значительной части ее территории.

…Однако вернемся к контексту пророчества. Сразу после рассказа о разделении Греческого царства и беглого упоминания о его грядущих судьбах ангел сообщает:

«…И усилится южный царь…» (Дан. 11, 5)

До описываемой эпохи каждая последующая великая империя, сменяя предыдущую, захватывала все территории своей предшественницы. Так было с Вавилоном, Персией, Грецией. Но ангел предсказывает, что с определенного момента установится стойкое противостояние двух империй, ни одна из которых полностью не одолеет другую до финальных событий мировой истории (Дан. 11, 40).

Птолемеи и Селевкиды

И действительно, начиная с преемников Александра — Птолемея I Сотера («южный царь», основатель династии Птолемеев, правившей Египтом, а поначалу также и южной частью Сирии и Святой землей) и Селевка Никатора («северный царь», основатель династии Селевкидов, владевшей в пору своего расцвета Святой землей, Сирией, Месопотамией, Малой Азией, Ираном и частью Средней Азии) — ход истории в каждую эпоху определяется именно противоборством двух великих держав.

Такими парами держав последовательно являлись: царства Селевкидов и Птолемеев, Рим и Карфаген, Рим и Парфия, Византия и Сасанидский Иран; наконец, противостояние установилось между Византией и другими христианскими странами, с одной стороны, и арабским Халифатом — с другой.

С тех пор именно напряжение между христианским и мусульманским миром следует рассматривать как противостояние «северного царя» — «южному» (под «царями», как мы убедились на основании предыдущих глав, подразумеваются царства, мировые империи и т. п.).

Сделаем, однако, существенную оговорку. Разумеется, речь идет только о тех политических силах, которые на протяжении веков определяют статус Святой земли и ведут за нее борьбу: переживание Даниила за судьбу именно этой земли и народа Израиля упоминается несколько раз в главах 11–12 (Дан. 11, ст. 14, 28, 30–35, 41, 45; 12, 1 и 3).

Следует обратить внимание на тот факт, что в последние столетия (определеннее — с XV века, т. е. после угашения активности монгольских правителей) единственными двумя силами, действительно стремящимися установить господство над миром, являются христианство и ислам (хотя, конечно, внутренние конфликты в каждом из этих лагерей приобретают порой чудовищные формы — например, две мировые войны в самом «сердце» христианского мира).

Никакие другие религии к мировому господству не стремятся, да, видимо, и не способны. Что же касается «светских идеологий», господствующих временами на исконных землях христианства и ислама (вплоть до марксизма и нацизма), то они в столь сильной степени сохраняют некоторые характерные черты названных религий, что могут в определенном смысле рассматриваться как «атеистические варианты», «секулярные секты» последних.

Итак, если бы в Книге Даниила содержалось лишь одно-единственное пророчество — о противостоянии «северного царя» и «южного царя» на протяжении грядущих двух тысячелетий, — то и тогда можно было бы поражаться его великой пророческой интуиции…

«…И усилится южный царь, и один из князей его пересилит его и будет владычествовать, и велико будет владычество его…» (Дан. 11, 5)

Первым «южным царством», образовавшимся после распада империи Александра, было царство Птолемеев в Египте. Птолемей I Сотер был сподвижником ( ‹сар› — «князь») Александра. Дословный перевод стиха 5 такой: «…и укрепится царь юга, а он — из князей его [т. е. Александра], а тот [царь севера] осилит его, но [некто] будет править властью великой над владением его…» Святая земля, входившая на протяжении более века в состав державы Птолемеев, в 198 году до н. э. перешла под власть Селевкидов, царство которых чрезвычайно усилилось и разрослось. А под тем, кто «властью великой» ( ‹мимшаль рав›) возьмет верх над владениями Селевкидов, следует разуметь Рим, покоривший все эллинистические государства. Так в одном стихе кратко описана борьба между Птолемеями и Селевкидами — и торжество Рима.

«…Но через несколько лет они сблизятся…» (Дан. 11, 6)

Надо сказать, что несмотря на успехи эллинизации, а затем нивелирующую власть Рима, различия в религии, культуре, самом жизненном укладе и быте между Югом и Севером (например, Египтом и Грецией) были огромны: они и в прямом, и в переносном смысле говорили на разных языках. О каком же «сближении» здесь может идти речь? Сблизить их могла только общая вера. Лишь после повсеместного распространения христианства в Римской империи ее полиэтнические, разноязычные части воистину «сблизились» ( ‹йитхабару› — «сдружились», «вступили в связь»).

Первые буквы первых трех слов этого стиха — ‹у-ле-кец шаним йитхабару›, «к концу двух лет объединятся», — слагаются при обратном чтении в аббревиатуру ‹Йешу›, «Иисус», указывая на причину сближения — принятие христианства.

Когда же, согласно пророчеству, должно было произойти это сближение?

Перевод «через несколько лет» неточен. В оригинале — ‹у-ле-кец шаним›, «к концу [двух] лет». Разумеется, как и в других частях пророчества, имеются в виду «пророческие» годы, в каждом из которых насчитывается по 360 лет (Откр. 12, 6 и 14). В двух таких «годах», следовательно, 720 лет.

От какого же момента отсчитывать этот срок? Очевидно, от кончины Александра Македонского, когда наметились границы «южного» и «северного» царств, т. е. от 323 года до н. э.

Через «два [пророческих] года» (т. е. 720 лет) наступил 398 год (–323 + 720 + 1). К этому времени христианство окончательно утвердилось в Римской империи. Оно было провозглашено Константином Великим государственной религией (в 313 году была объявлена веротерпимость по отношению к христианам, в 324 году Константин стал единоличным властелином в Риме, а в 325 году он созвал Первый собор). Христианство даже успело пройти «испытание на выживание» во дни Юлиана Отступника (361–363 годы), попытавшегося восстановить язычество. И как раз к концу IV века христианская религия утвердилась в Римской империи незыблемо.

В указанном 398 году патриарший престол в Константинополе занимал Иоанн Златоуст — яростный ненавистник и гонитель иудеев. Так что можно сказать, что к названному времени не только «сблизились» все части империи, объединенные новой общей религией, но и окончательно определилась политика Церкви по отношению к народу Всевышнего — ее нетерпимость, проявлявшаяся впоследствии в течение долгих веков…

Христианство побеждает «к концу двух лет»

«…И дочь южного царя придет к царю северному…» (Дан. 11, 6)

Из предыдущего мы знаем, что, за редкими исключениями (когда имеются в виду личности, определявшие ход мировой истории — такие, как Навуходоносор или Александр Македонский), в пророчествах Даниила говорится не о конкретных лицах, но о царствах, политических силах, религиях.

Кто же тогда — «дочь южного царя»? Очевидно, это как раз та сила, которая «сблизила» Север с Югом: сама христианская Церковь в ее новом обличьи — Церковь официальная, слившаяся со структурами власти, вобравшая в себя много языческих представлений и обрядов, отошедшая от первоначального евангельского учения.

В таком виде она названа «дочерью южного царя» («дочерью» в Писании часто поэтически именуются община и народ Израиля — Ис. 37, 22; Иер. 3, 6; иногда другие народы — Пс. 44, 13; Ис. 46, 11; также власть и идеология Вавилона — Пс. 136, 8; Ис. 47, 1; 51, 33 и др.). И такое название совершенно закономерно: в Рим христианство пришло «с юга», при этом оно заимствовало из Египта и других южных стран ряд теологических концепций и мистериальных составляющих (ежегодное весеннее оплакивание и «похороны», а затем ликование в честь «воскресения» божества и др.).

«…Чтобы установить правильные отношения между ними…» (Дан. 11, 6)

Целью Константина, провозгласившего христианскую идеологию обязательной для всей империи, было как раз «установление правильных отношений» в государстве, поскольку значительная часть жителей уже исповедовала христианство, а разнообразные языческие верования не могли способствовать гармонизации религиозной и политической ситуации в державе.

«Правильные отношения» — Синодальный перевод слова ‹мейшарим›, означающего «прямота», «справедливость», «праведность» (притом во множественном числе, что расширяет значение слова).

Первоначальное христианство действительно стремилось к торжеству именно таких — справедливых — отношений между людьми и народами. И нельзя сомневаться, что очень многие из епископов и пресвитеров, переживших эпоху преследований Церкви, увидели в усилиях Константина слить Церковь с государством возможность воплотить их давние мечты о «праведном царстве».

Однако дальше говорится:

«…Но она не удержит силы в руках своих…» (Дан. 11, 6)

В оригинале речь ведется о ‹коах hа-зэроа› — «силе десницы» (в Синодальном переводе — «сила в руках»), что можно понять и как ‹коах hа-зэруа› — «сила посева», «сила семени». Соединившись с государством, Церковь «не удержала силы» в руке своей — она отдала ее государству, стала осуществлять не столько волю Божью, сколько волю кесаря. Не сохранила она и «силу семени» — слова Божьего, которое сеется в сердцах (Марк. 4, 14), ибо смешала правду Божью с измышлениями человеческими. Ведь слова Иисуса Христа:

…Итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. (Матф. 22, 21)

— были произнесены в ответ на вопрос: позволительно ли платить налоги кесарю? Указав на портрет кесаря на монете, Иисус своим ответом дал понять, что изображенное на ней лицо имеет право владеть металлическими кружочками со своими изображениями. Но ведь иудеи, окружавшие Иисуса, хорошо знали Тору — и несомненно поняли содержавшийся в его словах намек на то, что сам человек создан по образу Всевышнего, как бы носит на себе Его «изображение» (Быт. 1, 26)! Поэтому Бог имеет право «востребовать» всего человека, как кесарь — свою монету…

Теперь же, начав творить во всем волю кесаря, «породнившись» с ним, Церковь пренебрегла этим ясным указанием Учителя.

«…Не устоит и род ее…» (Дан. 11, 6)

Правильнее было бы перевести выражение ‹вэ-ло йаамод у-зероо› как «…и не устоит он и десница его…» (в мужском роде!). Процитированные слова относятся к «царю северному» — императору Рима, вернее, ко всей императорской власти, которая хотела укрепиться именно благодаря союзу с Церковью. Однако последовавшие вскоре нашествия варваров, а затем и возвышение Арабского Халифата и обширные завоевания ислама положили конец этим надеждам.

Ученики Иисуса и Церковь-отступница

«…Но преданы будут как она, так и сопровождавшие ее, и рожденный ею, и помогавшие ей в те времена…» (Дан. 11, 6)

«Будет предана», ‹тинатэн›, — буквально «будет отдана»: имеется в виду «отдание» Церкви в полную власть кесаря, использование церковной иерархии в его политических играх. Объединив Церковь с государством, ее тем самым предали, постоянно понуждая ее изменять основам Евангелия. «Сопровождавшие» (буквально «приводящие») ее также были преданы — это касается епископов и пресвитеров, пошедших на союз с Константином: вскоре часть их была лишена должностей, сослана, а впоследствии и тайно умерщвлена — вскоре после Первого Вселенского собора (325 год), не говоря уже о соборах последующих, — только за то, что эти люди осмеливались отстаивать собственное мнение по некоторым вопросам (об иерархии ипостасей Святой Троицы, о соотношении «двух природ» — Божественной и человеческой — в Иисусе и т. д.).

«И рожденный ею» — скорее следовало бы перевести так: «и родитель ее» ( ‹hа-йолдаh›). Предающие Церковь предают и самого Иисуса, который называл своих учеников «детьми» (Иоан. 13, 33).

«И помогавшие ей», ‹махазикаh›, — буквально «поддерживавшие ее». Существовало немало верующих, явных и тайных, которые поддерживали Церковь как влиянием своим, так и пожертвованиями во времена гонений, за что Иисус обещал великую награду (Матф. 10, 40–42). Теперь же, когда Церковь превратилась из гонимой в господствующую, поддерживать ее пожертвованиями стало выгодно в плане земном, но жертвователи уже ничем не рисковали и утратили возможность получить ту великую награду, которой могли удостоиться прежде.

«В те времена» — перевод выражения ‹ба-итим›, что можно понять и как «по временам», «время от времени». Ибо предательство по отношению к евангельскому учению совершалось многократно и множеством лиц в истории Церкви. В каждую эпоху часть ее иерархов вступала в новые тесные отношения с «кесарем», предавая слово Божие. Но, несмотря ни на что, «врата адовы» не одолели Церковь (Матф. 16, 18), ибо она непобедима, как непобедим основатель ее, восторжествовавший над адом и смертью (Иоан. 16, 33; Откр. 1, 18).

«…Но восстанет отрасль от корня ее, придет к войску и войдет в укрепления царя северного…» (Дан. 11, 7)

В следующую эпоху родилась новая мировая религия — ислам. Эта религия явилась «отраслью от корня» христианства: ведь самим «корнем», из которого произросли обе эти религии, было иудейство. Мусульманство же в известной степени заимствовало предания и традиции Богослужения из обеих предшествовавших монотеистических религий.

Рождение и победы мусульманства

Поэтому ислам назван восстающим ‹ми-нэцер шарашейhа› — буквально «от побега корней ее» (т. е. «дочери южного царя» — христианской Церкви). Он одновременно произрос и из «побега» — самого христианства, и из древних иудейских «корней».

Интересно, что в то время как христианство названо «дочерью» (т. е. отличается, согласно Евангелию, мягким, милосердным характером, призвано действовать любовью), то об исламе говорится в мужском роде: эта религия с самого начала призывала к завоеваниям, к утверждению своих идеалов силой. Конечно, при этом имелось в виду только насильственное обращение язычников; иудеев и христиан можно было только уговаривать, но не обращать насильно в ислам. К иудеям и христианам, согласно Корану, мусульмане должны обращаться с такими словами:

…«Неужели вы станете спорить с нами относительно Аллаха: ведь Он — наш Господь и ваш Господь. Нам — наши деяния, вам — ваши деяния, и мы преданы Ему». (2, 139. Перевод М.-Н. О. Османова)

Всем трем религиозным общинам повелевается следующее:

Так стремитесь же опередить друг друга в добрых деяниях. (2, 148. Перевод М.-Н. О. Османова)

…Возвратимся к тексту Книги Даниила (Дан. 11, 7). Об «отрасли от корня» (т. е. об исламе) сказано далее (в Синодальном переводе): «…придет к войску…» В оригинале — ‹вэ-йаво эль-hа-хайиль›, что можно понять и как «войдет в силу». Уже сам пророк Мухаммад собрал большое войско и с помощью как духовной проповеди, так и военной силы покорил весь Аравийский полуостров.

Так исполнилась первая часть пророчества, заключенного в процитированном нами стихе. Об «отрасли» в оригинале сказано: ‹вэ-амад ми-нэцер шарашейhа кано› — «и встанет, от побега корней ее, на своем месте». Мухаммад утвердился («встал») в своем сане пророка, который признало большинство арабов, и подчинил себе все «место свое» — Аравию.

«…И войдет в укрепления царя северного…» Вновь начинается великое противоборство Севера и Юга — теперь уже христианской Европы и мусульманского мира. «Укрепления» — в оригинале ‹маоз›, «крепость», «твердыня»: владения христианской Византии считались незыблемыми и в смысле преданности христианству, и территориально. Оба эти представления после смерти Мухаммада разрушили его преемники, особенно первые четыре — Абу-Бакр, Омар, Осман и Али («праведные халифы»), в течение считанных лет завоевавшие огромные территории, принадлежавшие Византии, и обратившие большинство их жителей в ислам. Временно были захвачены и некоторые земли бывшей Западной империи (Испания, часть Южной Франции), распавшейся к тому времени на отдельные национальные государства.

Так ислам, «отрасль от корня», вошел в «укрепления царя северного», считавшиеся неприступными…

«…И будет действовать в них, и усилится…» (Дан. 11, 7)

«…И будет действовать [ ‹вэ-аса›], и пересилит [ ‹вэ-hехезик›; в Синодальном переводе — «усилится»]…» — действия халифов и их подданных по распространению ислама в завоеванных землях, бывших ранее христианскими, увенчались успехом: новая религия большей частью «пересиливала», и лишь часть жителей Сирии, Египта, Ирана и некоторых других стран мусульманского мира сохранила прежнюю веру.

«…Даже и богов их, истуканы их с драгоценными сосудами их, серебряными и золотыми, увезет в плен в Египет…» (Дан. 11, 8)

Богатства завоеванных земель халифы направляли в свои владения; Египет стал одним из главных центров Халифата, в нем велось большое строительство (мечетей, дворцов, учебных заведений), требовавшее огромных материальных средств. Поэтому немалая часть драгоценных металлов переправлялась туда. Под «богами» подразумеваются иконы и другие священные изображения христианства, оклады которых ( ‹несихейhем› — «литые их», «литье их»; в Синодальном переводе — «истуканы»), как известно, изготовлялись из золота и серебра, украшались драгоценными камнями. Конечно, во время завоеваний имели место и разграбления церквей. Однако в местностях, все население которых обращалось в ислам, жители добровольно сдавали властям драгоценности христианских храмов, отвращаясь от бывших своих святынь и почитая их отныне «идолами» (ислам, как мы знаем, категорически запрещает поклоняться изображениям и почитать их).

Крестовые походы и их провал

«…И на несколько лет будет стоять выше царя северного…» (Дан. 11, 8)

Снова неточный перевод: ‹шаним› в данном случае означает «два года», т. е. имеется в виду тот же срок в «пророческом» исчислении, что и в стихе 6: 360 ? 2 = 720 «дней» (лет).

Прибавим этот срок к дате, полученной нами прежде (поскольку «пророческое» исчисление продолжается с того момента, в который пресеклось в ходе повествования): 398 + 720 = 1118 год. Это время было разгаром крестовых походов, о чем и говорится далее.

В 1118 году, когда крестоносцы закрепились на Святой земле, в Иерусалиме был создан знаменитый орден Тамплиеров для охраны христианских паломников от нападений мусульман. До эпохи крестовых походов «царь южный», Халифат, был сильнее «царя северного», что выражалось в его безраздельном господстве над Святой землей.

Так исполнилось пророчество о том, что до истечения «двух лет» «отрасль от корня» будет «стоять выше царя северного».

«…Хотя этот и сделает нашествие на царство южного царя, но возвратится в свою землю…» (Дан. 11, 9)

Итак, начинаются крестовые походы «с севера на юг», имевшие столь важное значение и для судеб Святой земли, и для взаимного общения и обогащения цивилизаций.

Начало крестовым походам положил в 1095 году так называемый «Крестовый поход черни». Первым «настоящим» походом, однако, считается состоявшийся в 1096 году. Иерусалим был взят в 1099 году, причем были убиты (сожжены заживо!) все евреи города и погибло большое число мирных жителей-мусульман.

Еврейские погромы в самих европейских странах, безжалостное истребление целых общин (за исключением согласившихся под угрозой смерти принять крещение) сопровождали начало почти каждого из этих походов. Подобное происходило во всех городах, через которые проходили крестоносцы, сопутствуемые толпами жадной до наживы черни.

Так снова и снова осуществлялось пророчество о предательстве христианских идеалов, да и самого Учителя (Дан. 11, 6) в лице его «меньших братьев» (Матф. 25, 41–45). Имеются в виду братья Иисуса как по крови — иудеи, так и по духу — христиане (вспомним хотя бы разграбление крестоносцами Константинополя во время Четвертого похода в 1204 году!).

«…Возвратится в свою землю…» (Дан. 11, 9) — это предсказание относится и к первым неудачам крестовых походов («Крестовый поход черни»), и к их исходу в целом — ведь впоследствии мусульманам удалось изгнать крестоносцев из Святой земли (ср. Быт. 3, 19, где подобное же выражение «…возвратишься в землю, из которой ты взят…» относится к смерти Адама; в нашем же случае — к плачевному завершению всех замыслов крестоносцев).

«…Потом вооружатся сыновья его и соберут многочисленное войско, и один из них быстро пойдет, наводнит и пройдет, и потом, возвращаясь, будет сражаться с ним до укреплений его…» (Дан. 11, 10)

Слова «потом» в оригинале нет: этот стих — продолжение предыдущего, здесь уточняются события, кратко описанные в стихе 9.

«Сыновьями северного царя», в символическом смысле, являются короли, участвовавшие в походах по призыву своего духовного отца — папы римского (перед началом походов — Урбана II).

«Многочисленное войско» — один из возможных переводов словосочетания ‹hамон хайалим›: первое слово означает «сброд», «толпа», «сборище» — от глагола ‹hама›, «шуметь», «бушевать», «волноваться»; второе — «воины», «воинства». В крестовых походах, наряду с рыцарями и солдатами, участвовали толпы воинственных «паломников» и любителей легкой наживы, к походам всегда примыкали скопления черни. «Сброд» упоминается ранее «войска»: как мы уже говорили, «Крестовый поход черни» предшествовал организованному Первому крестовому походу.

«…И один из них быстро пойдет…» — сочетание двух форм одного и того же глагола ‹у-ва во›, «приходя, придет» (т. е. будет быстро и победно продвигаться), можно отнести как ко всем участникам Первого похода, в собирательном смысле, так и к одному лицу. В последнем случае это, безусловно, Готфрид Бульонский, завоеватель Иерусалима, чей брат Балдуин уже через год, т. е. в 1100 году, был избран королем Иерусалимского королевства.

Вообще же стих 10 кратко и образно описывает перипетии и Первого похода, и последующих: молниеносные наступления и последующие отступления, победы и поражения…

«…И раздражится южный царь, и выступит, сразится с ним, с царем северным, и выставит большое войско, и предано будет войско в руки его…» (Дан. 11, 11)

Некоторые историки пытаются доказать, что якобы завоевания крестоносцев происходили на периферии Халифата и были достаточно безразличны мусульманским правителям. Однако такие попытки представляются тщетными. Насколько для мусульманского сознания важно обладание святынями Иерусалима и других священных городов, показывает развитие арабо-израильского конфликта в секулярном XX веке. Что уж говорить о Средневековье†

Конечно, осуществление христианских надежд на «возвращение» Святой земли было весьма болезненно воспринято миром ислама: в тексте сказано ‹ва-йитмармар› — «горько огорчится», «оскорбится».

Ответные действия «южного царя», собравшего все силы для отвоевания Святой земли, в конце концов возымели успех: в 1244 году христианские войска окончательно покинули Иерусалим, а к 1270 году утратили в Святой земле практически все свои владения. Последующие крестовые походы, периодически возобновлявшиеся до конца XIV века (вплоть до Девятого похода в 1395 году), были почти безрезультатны и происходили уже вне границ Святой земли.

Европа и Оттоманская империя

«…И ободрится войско, и сердце царя вознесется; он низложит многие тысячи, но от этого не будет сильнее…» (Дан. 11, 12)

Разумеется, массы мусульман ( ‹hэ-hамон› — «это множество»), и прежде всего их войска, ободрились, вернее «вознеслись» (глагол ‹ниса› означает «вознесся»), в собственных глазах, восторжествовали после столь крупных побед. Затем «южный царь», мир ислама, «вознесся сердцем». Последнее выражение указывает на образование новой, гордой своими завоеваниями мусульманской империи, впервые после раздробления единого Халифата сумевшей объединить все основные мусульманские страны под своим владычеством. Это Оттоманская (Османская) империя, «росток» которой зародился вскоре после окончательного изгнания крестоносцев из Святой земли. В 1300 году Османом, основателем новой многовековой династии турецких султанов, были предприняты первые шаги по созданию будущей крупной державы, а в 1326 году его сын Орхан захватил новые земли и основал профессиональную армию из янычар в преддверии грядущих великих завоеваний.

«…Он низложит многие тысячи…» — в оригинале ‹рибоот›, «десятки тысяч». Кровопролитные завоевания громадных территорий — всей Передней Азии, Северной Африки, включая Египет, а также Южной и Восточной Европы — сопровождались гибелью огромного числа как воинов, так и мирных жителей, опустошением и разорением провинций, истреблением или насильственным обращением в ислам части славянского населения Южной и Восточной Европы: болгар, сербов, македонцев, а также греков. Исламизировать старались как можно больше христиан и представителей других религий, дабы сделать население империи монолитным.

В 1453 году пал завоеванный турками Константинополь, что положило конец даже номинальному существованию остатков Восточно-римской империи.

«…Но от этого не будет сильнее…» — ‹вэ-ло йаоз›, буквально «но не осилит». Окончательной победы над «северным царем» — христианскими странами — исламу, несмотря на все свои впечатляющие завоевания, одержать не удалось.

«…Ибо царь северный возвратится и выставит войско больше прежнего…» (Дан. 11, 13)

Многочисленные сражения европейских государств с Оттоманской империей, включая русско-турецкие войны, растянулись на столетия.

«…И через несколько лет быстро придет с огромным войском и большим богатством…» (Дан. 11, 13)

Здесь снова неточный перевод: ‹у-ле-кец hа-итим шаним› означает «и к концу этих времен — двух лет». Вновь прибавляя 720 лет к прежней дате, 1117 году, получаем год 1837-й. Для европейской истории этот год весьма знаменателен: на престол Великобритании вступила королева Виктория (умерла в 1901 году) — началась викторианская эпоха, время наивысшего расцвета этой величайшей колониальной империи.

Именно Великобритания была главным соперником Османской империи в борьбе за Святую землю, именно под британский протекторат впоследствии, в 1917 году, перешла Святая земля, отвоеванная у Турции в Первой мировой войне.

Однако вернемся «к концу… двух лет» — к 1837 году. В это же время в Российской империи, где тогда было сосредоточено большинство еврейского населения мира, в правление Николая I (1825–1855 годы) проводилась крайне антисемитская политика, направленная не только на жестокое притеснение, но и на резкое уменьшение количества иудеев. Сокращение численности достигалось путем принуждения к крещению находящихся на военной службе (в том числе детей, зачисляемых в массовом порядке насильно в кантонисты), а также посредством создания невыносимых условий жизни для евреев, отказывающихся переходить в Православие.

Но, как это ни удивительно, именно таким путем началась подготовка, на первых порах незримая, и самой Святой земли, и еврейского народа к следующей эпохе, т. е. к возвращению иудеев на историческую родину. С одной стороны, притеснения в Российской империи побуждали миллионы евреев в течение нескольких десятилетий эмигрировать, при этом часть их переселялась на Святую землю; с другой стороны, сама земля Израиля готовилась к грядущим великим переменам…

…Но вернемся к вековому противостоянию Севера и Юга, упомянутому в Дан. 11, 13.

«Царь северный», который через семь столетий после разыгравшихся в XII–XIII веках сражений за Святую землю вновь «придет с огромным войском и большим богатством», — это опять-таки христианский мир, противостоящий Югу — исламским силам, объединенным Османской империей.

Русско-турецкие войны, которые поэтапно велись с первой трети XVIII века по 1878 год, постепенно подтачивали и разрушали могущество Османской империи. Так, результатами войны 1828–1829 годов (в царствование Николая I) были освобождение Греции от османского ига, присоединение к России Черноморского побережья Кавказа, получение автономии Молдавией, Валахией и Сербией и т. д.

В ходе войны 1877–1878 годов независимость обрел целый ряд стран Восточной и Южной Европы: Румыния, Сербия, Черногория, Болгария. Именно эти события были предвестием окончательной утраты Османской империей ее мощи, подготовкой ее распада и перехода Святой земли под власть англичан в 1917 году в результате Первой мировой войны. А последнее, в свою очередь, стало предпосылкой провозглашения независимости Государства Израиль после Второй мировой войны — в 1948 году.

Так в указанные сроки произошло возвращение «северного царя» в пределы Юга не только «с огромным войском» (вспомним беспрецедентное количество сражавшихся на фронтах Первой мировой войны), но и «с большим богатством»: слово ‹рехуш› означает «накопленное», «нажитое». Благодаря невиданному в прежние эпохи накоплению капиталистической Европой материальных благ и последовавшего развития военной техники стала возможной окончательная победа Антанты над Турцией в Первой мировой войне.

«…В те времена многие восстанут против южного царя…» (Дан. 11, 14)

Против Османской империи в рассматриваемую эпоху восставали практически все порабощенные ею народы: болгары, сербы и другие славяне, греки, румыны, армяне, арабы и прочие. В результате большинство из них в конце концов образовали собственные национальные государства на ее развалинах. Восстания закабаленных наций весьма способствовали победе «северного царя» над «южным», почему и подавлялись турецкими властями (сперва султанами, а впоследствии и «революционными» младотурками) с беспримерной жестокостью — достаточно вспомнить об ужасающем геноциде армян 1915 года, когда было физически истреблено более полутора миллионов человек. Это был первый геноцид XX столетия.

От «просветительства» к атеизму

«…И мятежные из сынов твоего народа поднимутся, чтобы исполнилось видение, и падут…» (Дан. 11, 14)

«…И мятежные из сынов твоего народа…» — перевод с перестановкой слов: ‹у-вней парицей амха› — «сыны мятежников твоего народа» (хотя это может быть понято и как «мятежные сыны» — ср. Иез. 18, 10, где выражение ‹бен-париц› звучит в Синодальном переводе как «сын разбойник»). Глагол ‹парац› означает «разрушать ограду», «прорываться за пределы». «Мятежник», ‹париц›, среди сынов Израилевых — это тот, кто разрушает завет, стремится выйти «за пределы» Закона и заповедей:

Время Господу действовать: Закон Твой разорили. (Пс. 118, 126)

Священное Писание грозно предупреждает о том, что внезапная смертельная опасность подстерегает «разрушающих ограду» Закона Божьего.

Об этом притчеобразно говорит Соломон:

…Кто разрушает ограду, того ужалит змей. (Еккл. 10, 8)

В рассматриваемую нами эпоху (Дан. 11, 14), т. е. с середины XIX века и далее, среди евреев все шире стали распространяться народнические (в России), а затем и социалистические (во всей Европе, Америке и т. д.) идеи, связанные с отречением от Бога и Его Закона. Этому предшествовала в XVIII–XIX веках деятельность «просветителей» — последователей движения, именовавшего себя ‹Hаскала› — буквально «вразумление». Само название ‹маскилим›, т. е. «вразумители», «просветители», эти люди заимствовали как раз из Книги Даниила (Дан. 12, 3; в Синодальном переводе — «разумные»). Однако в контексте пророчества оно означает проповедников веры, наставляющих на путь Господень; в понимании же последователей «Гаскалы» просвещение состоит в отказе от «устаревших» заповедей Торы и в восприятии европейских основ мировоззрения, быта, всей жизнедеятельности — основ, во многом определявшихся в ту эпоху влиянием идей Великой французской революции (1789–1794 годы).

Дело в том, что, желая стать «вполне европейцами» и подражая всему европейскому — от способа философствования до костюма и манер, — еврейские «просветители» не могли, в силу предшествующего воспитания, принять лишь одного: христианского взгляда на смысл жизни, от которого, как мы знаем, отрекались и «просветители» христианского происхождения. Евреям тем более представлялся чуждым религиозный христианский идеализм: здесь сказывалась историческая память о многовековых бесчеловечных гонениях Католической церкви против иудеев.

Поэтому, отказавшись или постепенно отходя от иудейства и не приемля христианства, поборники «Гаскалы» становились деистами (признавая существование Бога лишь в абстрактном смысле) или пантеистами (отождествляя его с природой). Дети же их, следующее поколение, нередко оказывались уже атеистами-материалистами, почему они и именуются у Даниила «сынами мятежников твоего народа».

Народнические, а затем и социалистические идеи представлялись «новым словом», притягательным для большинства молодых людей, уже к концу XIX века. Огромное число их стало марксистами-атеистами, полностью отвергнув учение отцов и отказавшись от жизни по Торе. О них предсказано следующее (Дан. 11, 14): «…поднимутся, чтобы исполнилось видение…» «Поднимутся», ‹йинасу›, — точнее перевести «вознесутся», «возгордятся».

В кругах последователей французских «просветителей», а затем марксистов стала весьма популярной идея о безграничных возможностях человека, отринувшего Бога и теперь «ставшего достойным» занять Его место.

«Древний змий, называемый диаволом и сатаною» (Откр. 12, 9) шипел и нашептывал «просветителям»-атеистам свои самые известные слова:

…Откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло. (Быт. 3, 5)

Отсюда и проистекает необычайная гордыня тех, кто считал себя самыми просвещенными, «научно оснащенными» людьми всех времен и народов, а следовательно, в собственных глазах, имел право решать судьбы мира революционным путем…

«Поднимутся [точнее, «вознесутся»], чтобы исполнить видение…» «Видение» — ‹хазон›. Но это не пророческое видение: отступники от Торы и не могут быть призваны, да и сами не пожелают исполнять видения пророков. Это «видение» какое-то другое, совсем иного свойства и происхождения. Именно его «мятежники» захотят ‹леhаамид› — «восставить», «утвердить», «осуществить» (в Синодальном переводе — «чтобы исполнилось»).

Видение «светлого будущего человечества», Марксов «коммунизм» — вот идеал, осуществлению которого посвятили свою жизнь «мятежные из сынов народа». И очень многие из них, возможно, даже подавляющее большинство, делали это искренне, не щадя ни сил, ни здоровья, ни самой своей жизни, чтобы приблизить, как им казалось, наступление некой эпохи, лишь внешне и отчасти подобной описанному пророками Царству Божьему (см., например, Мих. 4, 1–4), но… без Бога и Его Закона, вопреки Его воле, ясно выраженной в Торе:

     …И если презрите Мои постановления, и если душа ваша возгнушается Моими законами…
     …Будете сеять семена ваши напрасно, и враги ваши съедят их…
     ‹…›
     …И наведу на вас мстительный меч в отмщение за завет…
     ‹…›
     …И погибнете между народами… (Лев. 26, 15–38)

Увы, именно эти пророчества с точностью исполнились в XX веке: отвержение Бога и Торы привело к тому, что «посеянное» евреями-атеистами оказалось напрасным посевом. Оно пошло на пользу лишь врагам — «амаликитянам» (Исх. 17, 16; Пс. 82, 2–5) и породило германский нацизм, который в результате описанных событий и стал тем «мстительным мечом», который привел к гибели более шести миллионов евреев Европы.

Пророчество Даниила об этих событиях завершается кратчайшим выражением: ‹вэ-нихшалу› — «и [они] будут низложены» (в Синодальном переводе — «и падут»). Собственно, глагол ‹кашаль› — «спотыкаться», «сталкиваться», «падать», здесь употребленный, отсылает нас к Книге Левит, предсказывающей те же события:

…И споткнутся друг на друга, как от меча… и не будет у вас силы противостоять врагам вашим;
И погибнете между народами, и пожрет вас земля врагов ваших… (Лев. 26, 37–38)

Именно взаимное «столкновение» социалистов различных направлений в Германии 20-х — начала 30-х годах XX века, именно вражда между демократическими партиями, авангард которых составляли евреи, проложили дорогу к власти Гитлеру. Последствия описаны в стихе Лев. 26, 38 и в комментариях, увы, не нуждаются…

Первая мировая война.
Палестина под британским протекторатом

Возвратимся к событиям, изложенным в Книге Даниила:

«…И придет царь северный, устроит вал и овладеет укрепленным городом…» (Дан. 11, 15)

В предыдущем стихе пророчество, как бы забегая вперед, свидетельствовало о «падении мятежных сынов», т. е. о трагических последствиях отступления их от Бога.

Теперь же ангел возвращается «к восстанию против царя южного» (ст. 14) — борьбе порабощенных Оттоманской империей народов за свою независимость. Поток событий привел к Первой мировой войне, в результате которой Великобритания (а в лице ее — весь христианский Север) отвоевала у Турции Святую землю.

«Укрепленным городом» ( ‹ир мивцарот› — «город укреплений», «город неприступный», «город-крепость») именуется Иерусалим: само его расположение делает осаду чрезвычайно трудной и является стратегически очень выгодным. Кроме того, Старый город и по сей день окружен крепостной стеной. Призывая иудеев возвращаться в Иерусалим из Вавилона, пророк Захария называет его «твердыней», ‹бицарон›, — от того же корня ‹бацар›, означающего «укреплять», «огораживать», «отделять», «делать неприступным»:

Возвращайтесь на твердыню вы, пленники надеющиеся!.. (Зах. 9, 12)

Да и какой еще, собственно, город мог занимать все мысли Даниила, постоянно молившегося об Иерусалиме и Храме (9, 16–17)? Подчеркнем еще раз, что ангел был послан, дабы возвестить Даниилу, что будет «с народом его», т. е. с израильтянами:

«…А теперь я пришел возвестить тебе, что будет с народом твоим в последние времена…» (Дан. 10, 14)

Поэтому, все события, изложенные в главах 11–12, так или иначе соотносятся с историей Святой земли и еврейского народа, и напрасно было бы искать в пророчествах ангела указаний на события, не связанные с этими темами. Даниил настолько желал знать будущее своего народа, что даже был назван ‹иш-хамудот› — «муж желаний», что можно понимать также и как «муж желанный» (Дан. 9, 23; 10, 11): ведь человек, который всем сердцем желает познавать и исполнять волю своего Творца, становится «желанным» для Него…

…Итак, «царь северный» — христианская Европа — в лице Великобритании овладеет «укрепленным городом», т. е. Иерусалимом, в 1917 году.

«…И не устоят мышцы юга, ни отборное войско его; недостанет силы противостоять…» (Дан. 11, 15)

У клонящейся к закату Оттоманской империи, несмотря на ее обширные территории («мышцы») и фанатично настроенную, одержимую идеей пантюркизма большую армию («отборные войска»), действительно «не достало силы» устоять ( ‹лаамод› — «пребыть», «выстоять»), и она распалась.

«…И кто выйдет к нему, будет действовать по воле его, и никто не устоит перед ним…» (Дан. 11, 16)

«…И кто выйдет к нему…» — перевод неточный: ‹hа-ба элав› означает «приходящий к нему». Как раз ко времени перехода Святой земли под протекторат Великобритании самые активные и патриотически настроенные представители народа Даниила — сионисты (название происходит от имени горы Сион, находящейся в Иерусалиме и символизирующей сам город и его Храм) — возложили на Великобританию свои надежды, связанные с возрождением страны Израиля.

Выдающийся общественный деятель Хаим Вейцман, знаменитый химик, изобрел во время Первой мировой войны жизненно необходимый для армии Великобритании новый способ выработки ацетона. Это открыло ему и представляемым им сионистским кругам возможность обратиться к британскому правительству с ходатайством о создании правоохраняемого убежища для еврейского народа в Палестине. В благодарность за спасительное изобретение военный кабинет министров одобрил составленную министром иностранных дел Джеймсом Бальфуром декларацию «О восстановлении Национального очага для еврейского народа в Палестине» («Декларация Бальфура» от 2 ноября 1917 года).

Великобритания на стороне арабов

Однако недаром пророчество подчеркивает, что «приходящий» к «северному царю» вынужден будет «действовать по воле его». В ходе переселения евреев из разных стран в Святую землю после опубликования декларации Бальфура британские власти столкнулись с недовольством, а затем и сопротивлением арабов (вплоть до погромов и вооруженных нападений на еврейские поселения и кварталы). Боясь потерять в лице арабов союзников, а особенно лишиться природных богатств Ближнего Востока, правительство Великобритании в корне изменило свою политику («волю»): оно установило квоту на въезд евреев в Палестину и стало проявлять враждебность к уже живущим в стране евреям (в ряде случаев в этом находил выражение и собственный антисемитизм тех или иных представителей власти).

Апогея подобное отношение достигло, когда еврейским беженцам из Европы, спасавшимся от рук нацистов на кораблях, было отказано в праве причаливать к берегам Святой земли, а если они все же пытались это сделать, их расстреливали с берега регулярные части британской армии.

По этой-то «воле северного царя», соотнося с ней свои усилия, и пришлось поступать в дальнейшем сионистским деятелям. Дело усложнялось тем, что после вступления Великобритании в войну с нацистским Рейхом еврейское население Палестины («ишув») оказалось в двойственном положении: с одной стороны, Англия сражалась со смертельным врагом всего еврейского народа, с другой — она и сама активно враждовала против евреев Святой земли. Вот почему сказано: «…и никто не устоит перед ним…» — имеется в виду невозможность «устоять», т. е. держаться однажды принятых решений и действий, в сложившихся условиях.

«…И на славной земле поставит стан свой…» (Дан. 11, 16)

«…На славной земле…» — ‹бэ-эрец hа-цви› означает «в стране красоты», «в стране превосходной». Святая земля отличается красотой не только своей природы, но и городов и поселений: в ней имеется множество замечательных архитектурных и археологических памятников разных эпох и культур. Глагол ‹цава›, к которому восходит это название, имеет первоначальный смысл «выходить за пределы», «отличаться». Земля Израиля — страна чудес, средоточие величайших святынь всех трех монотеистических религий. Этим «славная земля» отличается от всех прочих стран и «выходит за пределы» обычного исторического развития.

«…Поставит стан свой…» — так переведено короткое ‹йаамод›, означающее «встанет», «утвердится». В подмандатной Палестине власть находилась в руках британской администрации, намеревавшейся владеть страной как можно дольше.

«…И она пострадает от руки его…» (Дан. 11, 16)

Перевести ‹вэ-хала› как «пострадает» вполне возможно. О страданиях еврейского населения Палестины под британской оккупацией от рук как арабов, так и англичан мы уже упоминали. Но глагол ‹кала› имеет и другие значения: «исполнять», «заканчивать», «совершать». Как раз под владычеством Англии сложились условия, закончились приготовления, направляемые свыше, для воссоздания независимого израильского государства. Поэтому правилен и такой перевод: «…и она усовершится в руке его [ ‹вэ-йадо›]…» — т. е. созреет для возвращения ей первоначального статуса самостоятельной еврейской страны.

«…И вознамерится войти со всеми силами царства своего, и праведные с ним, и совершит это…» (Дан. 11, 17)

«…И вознамерится…» — ‹вэ-йасем панав›, буквально «и обратит лицо свое». Овладев Святой землей, о чем сказано в предыдущем стихе, «северный царь» станет решать какие-то другие проблемы: захочет «прийти [ ‹лаво›] со всем могуществом [ ‹токеф›] своей державы».

Великобритания предпринимала все усилия, чтобы сохранить свои обширнейшие колониальные владения и дать отпор набиравшей силу нацистской Германии, претендовавшей на мировое господство. Впоследствии британские войска непосредственно противостали германским «со всеми силами царства своего».

«…И праведные с ним…» — ‹йешарим› означает «прямые», «благочестивые» (слово ‹йешар› входит составной частью в имя ‹Йисраэль› — «Израиль»). На стороне Великобритании сражались и еврейские войска — знаменитый Еврейский легион, имевший собственное знамя. Как мы уже упоминали, сионистские общественные деятели приняли решение приостановить сопротивление англичанам в Палестине вплоть до победы над германским нацизмом.

Под «йешарим», «благочестивыми», могут подразумеваться и сохранившие истинное христианское упование английские, американские и иные протестанты и католики, возмущенные притязаниями нацизма и сопротивлявшиеся ему на фронтах и в тылу; а кроме того, этим словом могут именоваться вообще все честные, прямые люди, боровшиеся против нацизма любыми доступными средствами.

«…И совершит это»… — ‹вэ-аса›, буквально «и он сделает». Победа союзных войск над Третьим рейхом, при содействии всех праведных и честных сил человечества, наконец свершилась.

«…И дочь жен отдаст ему, на погибель ее…» (Дан. 11, 17)

«…Дочь жен…», ‹бат hа-нашим›: одно из наименований народа Израиля — «дочь Израиля», «дочь Иерусалима»; в Песни Песней — «прекраснейшая из женщин» (Песн. П. 1, 7; 5, 9; 6, 1). «Женами» в Писании нередко называются народы (Иез. 16, 44–57; Иер. 3, 8 и др.), что отражает архетипическое представление о мужском начале как дающем, и женском — как принимающем: все народы принимают жизнь от Бога. Народ же Израиля постоянно именуется «невестой» Господа (Иер. 2, 2; Ос. 2, 19–20), Его «супругой» (Ис. 50, 1; 54, 5; Иер. 3, 8). Соответственно, более верным переводом выражения ‹бат hа-нашим› следует признать «дочь [из числа] жен», т. е. «избранную из числа жен».

Не вполне точен и весь перевод первой части стиха: «…и дочь жен отдаст ему, на погибель ее…» В оригинале подразумевается некто, совершающий это действие: «дочь [из числа] жен» (т. е. народ Израиля) «он отдаст ему, [чтобы] губить ее», «он позволит ему вредить ей» — ‹йитен ло леhашхитаh›.

Как мы уже сказали, «ишув» (еврейское население Палестины) приостановил сопротивление англичанам на весь период Второй мировой войны, так как Англия сражалась против Гитлера. В то же время, британские власти в Палестине не прекратили, но усилили свою борьбу против евреев, вплоть до физического уничтожения людей (в том числе женщин и детей), спасающихся на кораблях из оккупированной нацистами Европы. Кроме того, будучи осведомлены о геноциде еврейского народа, англичане и их союзники не принимали необходимых мер для спасения обреченных, в частности, отказывались впускать в свои страны эмигрантов. Впоследствии они не желали бомбить железные дороги, по которым поезда бесперебойно доставляли миллионы евреев в лагеря смерти. Вот так «дочь [из числа] жен» была предана — «отдана, чтобы губить ее»…

Однако далее говорится:

«…Но этот замысел не состоится, и ему не будет пользы из того…» (Дан. 11, 17)

Слова «замысел» в оригинале нет — сказано просто: ‹вэ-ло таамод› — «но [она] не устоит», «[она] не выстоит». Если приложить это выражение к «замыслу», то, действительно, планы Англии о прекращении еврейской иммиграции в Палестину не осуществились. Если же пророчество «она не устоит» относить к «дочери из жен», то оно также исполнилось: часть «ишува» не устояла в решении примириться с Англией и начала партизанскую борьбу против британской оккупации. После Второй мировой войны эта борьба переросла в широкое освободительное движение еврейского народа и принудила Англию вывести войска с территории Святой земли и отказаться от протектората. На это указывает последняя часть стиха: «…и ему не будет пользы от того…»

Буквально ‹вэ-ло-ло тиh ’йе› означает: «и не ему будет она», «и не ему она станет принадлежать». Силовое давление Великобритании не возымело действия, и Святая земля перестала быть ее владением.

«…Потом обратит лицо свое к островам и овладеет многими…» (Дан. 11, 18)

Здесь в еврейском тексте есть разница между «кетив», т. е. написанием слова, и «кери», т. е. традиционным его чтением. Написано ‹вэ-йашув› — «и возвратится», «и сделает вновь», а читается ‹вэ-йасем› — «и обратит [лицо]». Это служит указанием на обстоятельства, вновь привлекающие к себе внимание «северного царя»: «обращение лица» к упоминаемым здесь «островам» является «возвращением» к проблеме колониальных владений как таковой. Глагол ‹вэ-лахад› может быть понят и как «[он] овладеет», и как «[он] владел». Под «островами» разумеются многочисленные колонии Британской империи — величайшей колониальной державы из всех, когда-либо существовавших. Подвластные ей территории находились на всех континентах, большая часть их представляла собой островные колонии в океанах и морях. Собственно, ‹ийим› означает и «острова», и «разбросанные, разрозненные территории» (ср. Быт. 10, 5).

После Второй мировой войны Британская империя стала распадаться, а страны и народы, в нее входившие, поочередно обретать независимость. «Обращение лица» к этим «островам» было одновременно и «возвращением» к проблеме колониального империализма, попыткой удержать многочисленные владения. Поэтому выражение ‹вэ-лахад› в контексте стиха может быть понято так: «…и он вновь обратит лицо свое к островам — а он владел множеством [их]…»

Однако далее предсказано:

«…Но некий вождь прекратит нанесенный им позор и даже свой позор обратит на него…» (Дан. 11, 18)

Правильнее перевести так: «…и прекратит Вождь поругание от него [врага], [воздав] ему, но тот не сможет воздать Ему поруганием своим…»

Преследование евреев в Святой земле было поруганием Господа, Бога Израилева, Вождя и Судии всех ( ‹кацин› означает «правитель», «судья», в данном случае — «Определяющий [судьбы]»; в Синодальном переводе — «вождь»).

Прекрасно зная о том, что преследование евреев является враждой против Бога (поскольку Библия была настольной книгой в большинстве английских семей), британские власти, тем не менее, поддались корысти и стали «служить маммоне вместо Бога» (Матф. 6, 24). Английский народ, особо взысканный Всевышним для исполнения Его воли по отношению к евреям и Святой земле, оказался недостоин своей миссии, и Бог «прекратил поругание от него».

Сама же Англия «не смогла воздать Ему поруганием», ибо «Бог поругаем не бывает» (Гал. 6, 7). Лишенная своих колониальных владений и статуса мировой державы в наказание за «поругание Вождя», Англия вынуждена была озаботиться проблемами собственного острова — прежде всего, англо-ирландским конфликтом:

«…Затем он обратит лицо свое на крепости своей земли; но споткнется, падет и не станет его…» (Дан. 11, 19)

«Не станет» — в смысле мировой державы, Британской империи (что, конечно, отнюдь не означает исчезновения Великобритании как государства).

Советский Союз — великая держава

«…На место его восстанет некий, который пошлет сборщика податей пройти по царству славы…» (Дан. 11, 20)

Предсказав, что «северный царь» в наказание за «поругание Вождя» лишится величия своей империи, ангел объясняет: будут и иные претенденты «на место его» ( ‹кано› — «основание», «должность», «пост»), т. е. на роль мировой державы.

Описанные далее события могут происходить одновременно, поскольку не сказано об их очередности: стихи 20 и 21 одинаково начинаются словами ‹вэ-амад аль-кано› — «и встанет на место его», в смысле «попытается примериться на его место», «занять его положение».

Слова «некий» в оригинале нет, в нем говорится следующее: ‹вэ-амад аль-кано маавир ногес hэдер мальхут› — «и встанет на место его проводящий угнетателя [для] величия царства». Следовательно, на роль мировой державы, представляющей «северного царя» («на место его»), будет претендовать власть, действующая тиранически ( ‹ногес› означает «угнетающий», «понуждающий», «требующий», «взыскивающий») в целях укрепления и возвеличивания державы ( ‹hэдер мальхут› — «величие царства»). Такая власть, притязавшая на всемирное господство и временно основавшая мировую державу, действительно появилась — это Cоветская власть, которая ради величия самой огромной по территории страны земного шара, Советского Союза (вот уж поистине «великое царство»!), тиранически подавляла и мучила собственное население («проводила угнетателя», т. е. вела политику подавления, в том числе угнетая крестьянство и используя миллионы каторжных рабов на «стройках века» в период сталинизма).

«…Но и он после немногих дней погибнет — и не от возмущения, и не в сражении…» (Дан. 11, 20)

Словосочетание ‹йамим ахадим› означает «несколько дней» или «несколько лет». Это не особенно долгое время обладает, однако, ярко выраженным внутренним единством (от корня ‹йахад› — «объединяться», «составлять целое). Слово ‹йамим›, «дни», здесь, конечно, обозначает годы (все тот же «пророческий счет» — день за год).

К 1991 году Советский Союз перестал быть тираническим государством, а вслед за тем распался, не стремясь более к мировому господству и не претендуя уже на роль самой могучей всемирной державы. Произошло это, как и предсказано, «не от возмущения и не в сражении»: крушение коммунистического режима не было связано ни с внешней войной, ни с кровопролитными внутренними событиями ( ‹апайим› — «гнев» во множественном числе, т. е. яростные междоусобицы), но смена власти, мировоззрения и всей политики произошла на удивление мирно.

Упоминание в пророчестве об этом периоде истории определенно связано с огромной ролью России в судьбах еврейского народа в XX веке: с противостоянием Советского Союза нацистской Германии и победой над ней, а затем — с участием в создании Государства Израиль и с борьбой против него на стороне арабов. Как мы помним, Даниилу свыше обещано было сообщить именно о том, что будет с «народом его» (Дан. 10, 14). Следовательно, упоминаются как раз те народы и государства, которые играли важнейшую роль в еврейской истории.

«Третий рейх». Власть «презренного обманщика»

«…И восстанет на место его презренный…» (Дан. 11, 21)

Как мы уже сказали, выражение ‹ве-амад аль-кано› («и восстанет на место его») может быть понято как «попытается занять его положение», т. е. будет претендовать на роль мировой державы. Слово ‹кано›, «место его», относится, как и в стихе 20, к «северному царю», о котором говорилось ранее как о победителе «царя южного» (Дан. 11, 15), т. е. — к Великобритании. «Презренный», как и «проводящий угнетателя для величия царства», претендует на то, чтобы отнять у Англии первенство. Часть описанных событий происходит синхронно, что и подчеркнуто тем, что оба стиха начинаются одинаково: «…и восстанет на место его…» (Дан. 11, 20–21; в Синодальном переводе эти два одинаковых выражения звучат немного по-разному).

«Презренный», ‹нивзэ›, — от глагола ‹база›, означающего «подвергать позору», «поносить», «считать недостойным». Из всех предшествующих правителей, упоминаемых пророком, из всех «царей», т. е. царств, никто более так не назван. Упоминаемое здесь государство и его правитель должны были совершить нечто из ряда вон выходящее в смысле злодейства, жестокости, бесчеловечности, чтобы «удостоиться» такого эпитета. Они явно относятся к тем, кто по окончании земной истории «…пробудятся… на вечное поругание и посрамление» (Дан. 12, 2).

Вторым претендентом на то, чтобы «вырвать» из рук Великобритании владычество и присвоить себе статус мировой державы, была нацистская Германия.

«…И не воздадут ему царских почестей…» (Дан. 11, 21)

Слово ‹hод› означает «отражение света», «блеск», «сияние», «красота» (в Синодальном переводе — «почести») и указывает на некий отблеск, отсвет величия и власти Всевышнего, уделяемый царям и другим правителям, в которых проявляются «образ и подобие» Его и которые, хотя бы отчасти, судят справедливо и стремятся ко благу своих подданных:

От Господа — щит наш, и от Святого Израилева — царь наш. (Пс. 88, 19)

Вот почему вожди и судьи именуются ‹элоhим›, как бы «боги» с маленькой буквы, осуществляющие правосудие на земле по воле Всевышнего:

     Бог стал в сонме богов; среди богов произнес суд:
     Доколе будете вы судить неправедно и оказывать лицеприятие нечестивым?
     Давайте суд бедному и сироте; угнетенному и нищему оказывайте справедливость… (Пс. 81, 1–3)

Вот этого-то ‹hод› — «отблеска» Божественного милосердия и Его справедливости — и был лишен фюрер нацистского Рейха, представлявший черную оккультную силу, претендующую на роль очередного «северного царя».

Именно к этим временам, к эпохе Второй мировой войны, относится предсказание псалмопевца:

     Сказал безумец в сердце своем: «Нет Бога». Они развратились, совершили гнусные дела; нет делающего добро.
     ‹…›
     Неужели не вразумятся… съедающие народ мой, как едят хлеб, и не призывающие Господа?
     Там убоятся они страха, ибо Бог в роде праведных.
     Вы посмеялись над мыслью нищего, что Господь упование его.
     «Кто даст с Сиона спасение Израилю!» Когда Господь возвратит пленение народа Своего, тогда возрадуется Иаков и возвеселится Израиль. (Пс. 13, 1–7)

Борьба сознательных служителей тьмы, германских нацистов, против Бога и отрицание Его могущества («Нет Бога») привели к тому, что они ниспровергли общечеловеческую нравственность, основанную на Божественных заповедях («нет делающего добро») и стали планомерно истреблять народ Божий — Израиль, уничтожая его ежедневно («как едят хлеб»). Однако нацистам все же пришлось «убояться Бога»: суд над их государством и над ними самими свершился (разгром Германии, Нюрнбергский процесс). И они, издевавшиеся над надеждой Израиля на Бога («Кто даст с Сиона спасение Израилю?»), увидели сами после войны восстановление израильского государства и возвращение в него евреев («Когда Господь возвратит пленение народа Своего…»).

Так исполнились в точной последовательности предсказания этого псалма.

…Вернемся к Книге Даниила:

«…Но он придет без шума и лестью овладеет царством…» (Дан. 11, 21)

«…Без шума…» — так переведено ‹вэ-шальва›, «при мире», но также — «при беспечности», «при легкомыслии». Нацизм пришел к власти не в результате военных действий или масштабных гражданских столкновений, но «при мире», как бы «тихо и незаметно». Однако за Гитлера проголосовало большинство избирателей, а посему вина за его дальнейшие действия легла на немецкий народ в целом. Второе значение слова, «при беспечности», указывает на состояние различных партий и общественных движений, занятых в то время в Германии междоусобной борьбой и «проглядевших» нацистскую угрозу.

«…И лестью овладеет царством…» — слово ‹халаклакот› имеет несколько значений: «лицемерие», «соблазны», «лесть» (во множественном числе), но также «разделения», «раздробления». Нацистский фюрер льстил немцам, объявив их народом «высшей расы»; лицемерил, обещая каждому социальному слою удовлетворение именно его потребностей; соблазнял немцев перспективой всемирного владычества, ролью «класса господ», возможностью присвоить богатства других народов. В то же время, вождь нацистов пришел к власти, воспользовавшись «разделениями» — борьбой между остальными партиями, так и не сплотившимися из-за своих разногласий в единый антинацистский блок.

«…И всепотопляющие полчища будут потоплены и сокрушены им, даже и сам вождь завета…» (Дан. 11, 22)

«Всепотопляющие полчища» — вольный перевод употребленного в оригинале выражения ‹зэроот hа-шетеф› — «мышцы наводнения», «силы затопившие» (собственно, неточность перевода заключена в определении «всепотопляющие»: о «всеобщем» потопе здесь речи нет).

Как известно, в результате поражения Германии в Первой мировой войне страны Антанты навязали ей тяжелейшие условия мира, наложили огромную контрибуцию, лишили колоний и отторгли часть территорий (Версальский мирный договор 1919 года), что привело к небывалой разрухе в стране, страшному экономическому спаду, безработице и даже гибели части населения от голода. Германия была буквально «затоплена» условиями этого договора, выбыв из числа мировых держав, что в конечном счете и способствовало приходу к власти нацистов. Они умело использовали в своих целях «комплекс неполноценности» немцев, проигравших войну.

Вот эти-то «силы затопившие» и сумел, в свою очередь, «затопить и сокрушить» нацистский фюрер, взяв реванш за проигрыш Первой мировой войны, оккупировав огромные территории в Европе и обирая их в пользу Германии. Однако слова «будут потоплены и сокрушены» указывают на временный характер поражения, нанесенного Германией своему врагу, ведь наводнение — явление временное…

«…Даже и сам вождь завета…» — выражение ‹вэ-гам› следовало бы перевести как «и также»; слова «сам» в оригинале нет совсем. Поэтому словосочетание «даже и сам» излишне и не передает смысла подлинника. Вместе с «силами затопившими», согласно сказанному, будет «потоплен» также и ‹нэгид бэрит› — «возглавляющий союз», «руководитель союза» ( ‹бэрит› — название «союза» вообще, а отнюдь не только завета Бога с людьми: такой завет-союз был заключен между Авраамом и Авимелехом — Быт. 21, 27; Исааком и царем филистимлян — Быт. 26, 28; Иаковом и Лаваном — Быт. 31, 44; Иисусом Навином и жителями Гаваона — Иис. Н. 9, 11 и т. д.).

Кто же вошел в союз с нацистским Рейхом? СССР, который заключил с Германией в 1939 году пакт о ненападении («пакт Молотова–Риббентропа») и разделил с ней, по секретному соглашению, области оккупации, а также зоны влияния.